Здесь можно оставить свои комментарии. Выпуск подготовленплагином wordpress для subscribe.ru
понедельник, 8 октября 2012 г.
среда, 3 октября 2012 г.
1+1 / Неприкасаемые / Intouchables (2011)
Пострадав в результате несчастного случая, богатый аристократ Филипп нанимает в помощники человека, который менее всего подходит для этой работы, — молодого жителя предместья Дрисса, только что освободившегося из тюрьмы. Несмотря на то, что Филипп прикован к инвалидному креслу, Дриссу удается привнести в размеренную жизнь аристократа дух приключений.
Здесь можно оставить свои комментарии. Выпуск подготовленплагином wordpress для subscribe.ru
пятница, 28 сентября 2012 г.
Сила стресса. Стресс должен работать на нас!
«Стресс — это аромат и вкус жизни. Поскольку стресс связан с любой деятельностью, избежать его может только тот, кто ничего не делает. Но кому приятна жизнь без дерзаний, без успехов, без ошибок?…Полная свобода от стресса означает смерть». (Г.Селье)
Традиционно стресс считается негативным явлением в жизни человека. Каждый, кто хотя бы немного заботится о себе, старается его избегать. Конечно, кому нужны негативные переживания и последствия в виде упадка сил, апатии и снижения жизненной эффективности?
Только мало кто учитывает, что перечисленные выше симптомы — это последствия дистресса (длительно и, что самое главное, негативно переживаемого стресса).
Сам же стресс — это состояние психического напряжения, в которое входит наша нервная система, если сталкивается с ситуациями, которые расценивает как новые или сложные для организма. Это способность мозга к мобилизации наших сил и ресурсов для выживания, преодоления преград, личной эффективности.
Безусловно, в тех случаях, когда решение возникающей проблемы требует больше усилий, чем предоставляют психические и физические возможности человека, организм истощается. И тогда стрессор ведет к его разрушению.
Но вот вопрос: а сколько их, ресурсов, у человека? От чего зависит их количество? И от чего зависит сила стресса? Я уверена, что только от самого человека. Если рассуждать дальше, уместно задать вопрос: откуда организм, живя в нашем обществе, знает, в трудную ситуацию он попал или нет? Ведь он имеет генетически заданную информацию только о выполнении биологических программ — питания, отдыха, физической угрозы, например. Голод, недосып или нападение он распознает, а как ему распознать, что угроза потери работы — вопрос жизни или смерти; � �рубость начальника — угроза самооценке; результат экзамена — приговор будущему? Очевидно, мы подскажем сами. В зависимости от нашего мировоззрения, установок, самоощущения различные ситуации имеют для нас разную значимость, а, следовательно, и стрессогенность. Если для меня лично важно какое-то достижение, я готова ради него выкладываться, а, значит, даю своему мозгу сигнал мобилизоваться. Здесь нужно еще учитывать, чувствую ли я в себе силы достичь цели, пережить ситуацию. Если нет, стрессогенность фактора значительно повышаетс я.
Таким образом, одно и то же событие, в зависимости от смыслов человека, который с ним столкнулся, будет нести различную нагрузку. Еще Г.Селье пришел к выводу, что «стресс — это не то, что с нами случилось, а то, как мы это воспринимаем».
Сложные ситуации можно воспринимать как повод для развития, а можно — как катострофу. Сопутсвующее эмоциональное наполнение будет соответствующим. А всем известно, как выматывают негативные переживания и как они мешают решать поставленную задачу, зачастую блокируя мыслительную деятельность.
Понимая, что человеческая личность — чрезвычайно сложное образование, которое «по щелчку» не изменишь, тем не менее, предлагаю начать менять свою точку зрения на стресс. Как говорится, дорогу осилит идущий. Я зову вас с собой пойти по пути превращения стресс в своего союзника.
В психологии есть такое понятие — «Стрес Серфинг» — использование активной энергии стресса для самопознания, раскрытия своих потенциалов, развития способностей и удовлетворения потребностей. Оно подразумевает, что можно осознанно пользоваться своей способностью к мобилизации сил, «оседлать» волну внутреннего напряжения, чтобы на ней продвинуться в своем развитии, достижении целей. Вспомнилась расхожая мудрость, что нам даются только те трудности, которые мы в состоянии вынести (стало быть и препятствия те, которые м� � можем преодолеть).
Понимание, что у стресса есть активная энергия, может стать точкой опоры для перестройки мировоззрения и снизить в дальнейшем истощающий заряд негативных эмоций при встрече с ним. Освободятся силы для использования данной нам энергии.
Я рассматриваю эту мини-статью как возможность для формирования у вас качественно иной точки зрения на проживание вами сложных ситуаций, а, значит, на осознанное управление своим состоянием.
Вообще, осознанность — мощный рычаг управления собственной жизнью. Осознавание того, что с нами происходит, расширяет наш выбор. А сознательный выбор не вызывает внутреннего выматывающего протеста и злости. Возьмите свою жизнь в свои руки! Научитесь помогать себе.
Автор: психолог Олеся Савчук
Здесь можно оставить свои комментарии. Выпуск подготовленплагином wordpress для subscribe.ru
Что стоит знать о психологической травме
Детская психологическая травма – явление, которого стараются избежать все любящие родители. Причем избежать в прямом смысле, избегая травмирующих ситуаций. Ну, а уж если в такую ситуацию все же попали, травма часто случается у обоих: и у ребенка (от собственных переживаний), и у родителя (от переживаний за ребенка, окрашенных чувством вины). И весь этот процесс традиционно считается нежелательным и пугающим, в силу сопровождающих его эмоций, хотя для жизни более значительным является тенденция дальнейшей организаци и обстоятельств своей жизни так, чтобы вернуться к травмирующим переживаниям (так называемый механизм ретравматизации). Это попытка психики все-таки прожить до конца случившуюся травму и извлечь из этого полезный опыт.
Про травму у нас есть много страха, но мало понимания, как же она случается. Значит, мало возможностей использовать болезненный опыт себе на пользу, для личностного развития. Предлагаю сейчас немного поговорить на эту тему, чтобы что-то прояснить для себя и сделать процессы своей жизни более управляемыми.
Для введения в тему, приведу случай из моей практики (с согласия его правообладателей):
Пришел ко мне замечательный мальчишка пяти лет. Очаровательный, общительный, открытый. С ходу готов был к беседе и взаимодействию.
Его мама озабоченно сказала, что, в общем-то, проблем у них нет, кроме одной: сын очень боится ходить в поликлинику. Причем ситуация усугубляется: сначала были просто истерики, потом стал болеть живот, а теперь даже температура может подняться. Я постаралась выяснить, что же такого с ним произошло, отчего он защищается. «Да ничего, вроде, такого не происходило,» — говорит мама.
Разговариваю с ребенком, рисуем…со временем он делится самым ярким воспоминанием: как он был в больнице и ему показывали космические огни, и дядя обещал, что будет не больно, а было больно…мама во время консультации узнает в этом воспоминании ситуацию, которая произошла, когда мальчику было четыре года: ему делали небольшую операцию под местным наркозом. Но тогда, вроде, все прошло нормально. Правда, когда его привезли, он стал сильно кричать и плакать. При этом врач сказал, что у ребенка такая реакция на родителей, в операционной он ве л себя тихо. И мама, устыдившись слабости сына (вроде как это ее «недоработка»), сказала ему, что он уже большой мальчик и может не плакать, а ей стыдно, что он так кричит: что подумают в других палатах. Малыш быстро успокоился, потом был жизнерадостный и гордый, что умеет терпеть.
Опуская подробности дальнейшей работы, расскажу финал. В конце концов, этот потрясающий мальчишка поведал мне историю великой несправедливости, приключившейся с ним тогда: ему было больно, но дядя сказал, что надо терпеть. Здесь, в больнице, нельзя плакать, а то придется делать укол. И в этой ситуации пережитые страх, гнев и боль так и не нашли своего выхода, не были прожиты до конца, а «застярли» как слишком болезненный опыт, непосильный для маленькой еще душонки. Естественно, что предполагаемая встреча с ними в условиях больницы воспр� �нималась как что-то настолько ужасное, что нужно было не допустить этого любым способом.
Я привела пример травмы. И произошла она не из-за того, что родители равнодушны к ребенку. Напротив, к сыну в семье относятся уважительно, его окружают любовью и вниманием, его переживания имеют значение. Нужно сказать, что, в данном случае, мама активно способствовала решению проблемы сына и участвовала в совместной работе. Я привела здесь этот случай, потому что, как мне кажется, он типичен. В большинстве своем, пагубно влияют стереотипы, сложившиеся в обществе, и неинформированность родителей….И вот, как раз, проанализировав этот опы� � (благодарю его носителей за готовность им делиться), можно прикоснуться к миру детской души и расширить территорию ее понимания, а, значит, родительской осознанности.
Итак, наш рассказ был про боль. Началось все с физической ее ипостаси. Мы, родители, очень боимся, что нашему ребенку будет больно, что он будет страдать, а мы с этими страданиями не справимся…и, в результате, не справляемся…со своим страхом. Он нас захватывает, заставляет сделать все, чтобы ребенка успокоить. Как-будто, если он замолчит, его чувства как-то сами рассосутся. Опасное заблуждение. Непрожитые чувства оседают в душе вечно повторяющимся болезненным опытом.
Давайте посмотрим, что же стало таким опытом в описанной истории. Ребенок поверил дяде, а дядя его обманул — сделал больно. Так еще и запретил возмущаться этому обману, сопротивляться. То есть выражать свою боль и злость. И малыш ничего не мог сделать, он чувствовал себя беспомощным. Оставалась одна надежда: мама. Вот ей то он все выдаст. И она, если не наругает дядю (маленькое такое наказание за обман), то хотя бы поймет и разделит его возмущение. Но мама сказала, что плакать нельзя. А мама знает лучше и, потом, она им будет гордиться. И он со бой будет гордиться. Вроде бы, все замечательно. Да не очень. Потому что в сухом остатке мы имеем прерванные на пике своем эмоции и опыт беспомощности. А опыта угасания эмоций, их разрядки, нет. И память потом услужливо подсказывает: там тебя ждет ТАКОЙ ужас!
Здесь возникает вопрос: как же можно было помочь ребенку?
Предварю конкретный ответ небольшой памяткой, которая позволяет родителям твердо стоять на земле в стрессовых ситуациях. Полезно всегда помнить, что, если ребенок что-то делает, ему это для чего-то надо. Наша задача — выяснить, для чего. То есть попытаться понять, какую потребность он удовлетворяет. И, пока выясняем, пусть весь мир подождет…
Вторая часть памятки: помним и знаем, что любая эмоция, достигая своего пика, идет на спад. И ребенок, опираясь на нас, способен пережить практически все. У него тоже есть устойчивость. Наша задача — понять, что он чувствует, и назвать для него, напомнить, что Вы рядом, у него есть силы с этим справиться, а Вы ему поможете.
А вот теперь ответ на вопрос. Ребенок кричит, дядя доктор с его репликой игнорируется (ему то просто не нужен лишний шум, он вне тонких душевных вибраций). Мама, разговаривая с сыном, говоря, что он кричит, потому что ему больно (здесь малыш обязательно что-то ответит); следуя за репликами ребенка, отражая их, проникая в их суть, добирается до ситуации в операционной. По его рассказу, пытается представить, что же он чувствовал, и рассказывает ему об этом. Например, дядя тебя обманул, и ты обиделся/разозлился, тебе было страшно и ты был один, ме ня рядом не было…(разделенное чувство разряжается, напряженность снижается, на это можно указать: смотри, тебе было трудно, и ты справился — ребенок поверит в это, потому что ему, действительно, сейчас уже не так плохо)…а я ждала тебя здесь, думала о тебе, посылала тебе силы (подтверждается надежность мамы).
Данный «алгоритм», конечно, примерен. Его не нужно заучивать дословно. Понимая суть, любая мать подберет слова, идущие от ее сердца и важные именно ее ребенку.
Резюмируя сказанное, назовем тезисы, которые можно положить в копилку своего опыта.
Не всякая боль приводит к травме.
***В качестве отступления добавлю, что боль и дискомфорт — это двигатели развития. Через боль личность взрослеет. Но это тема для более подробного обсуждения.***
Травма — продукт непрожитых и непринятых чувств, отсутствия поддержки и наличия ощущения беспомощности.
Непрожитая травма вызывает ретравматизацию как попытку прожить непрожитое.
Как правило, взрослый с трудом переносит те чувства ребенка, с которыми плохо контактирует сам.
Нет жизни без травм, и травма — это неприятно, но не смертельно. Это тоже часть нас, с которой можно познакомиться и подружиться. И есть такая возможность, как психотерапия, где это можно сделать.
Автор: Савчук Олеся
Здесь можно оставить свои комментарии. Выпуск подготовленплагином wordpress для subscribe.ru
От чего зависит умственное развитие ребенка
Всем известно, что рождение – это начало процесса умственного развития ребенка.
Рождаясь, ребенок не умеет ни ползать, ни сидеть, ни ходить, ни говорить. Более того, он даже не ощущает еще собственных границ, не отделяет себя от внешнего мира. А уж таким когнитивным функциям, как внимание, мышление, память еще только предстоит сформироваться. И для осуществления процесса формирования у ребенка есть все: центр, который отвечает за эти функции (мозг), инструмент и сценарий его развития, «записанный» в наших генах.
Итак, возможность когнитивной деятельности нам предоставляет мозг. У новорожденного он в наличии. Почему же малыш ничего не умеет? Дело в том, что при рождении сформированными оказываются только 70% подкорковых структур мозга; остальным 30% и коре предстоит формироваться уже при жизни.
Мало того, нет одной точки в мозге, которая отвечает за, например, память («точки памяти»). Память бывает зрительной, слуховой, моторной; чтобы вспомнить заданный объект, его нужно «выбрать» среди другой сохраненной информации; чтобы запомнить именно то, что требуется, необходимо достаточное количество напряжения, позволяющего удерживать объект в поле внимания, отделяя его от посторонних стимулов.
Как видим, память многогранна. Каждая из ее составляющих базируется в отдельной зоне мозга. И, чтобы обеспечить успешность памяти в целом, все зоны должны работать слаженно. Такая слаженность обеспечивается внутримозговыми связями, которые устанавливаются между ними для реализации системного строения психической функции. И, если одно звено систему не может выполнять свои обязанности, страдает система целиком.
Этим законам подчиняются и речь, мышление, пространственное восприятие; навыки письма, чтения, счета.
Мы знаем, что функции мозговых зон (факторы) и внутримозговые связи развиваются при жизни. Инструментом их развития, образно говоря, «пусковым крючком», является движение. Движение активизирует работу мозга. Именно поэтому специалистами, сопровождающими ребенка, пристальное внимание уделяется его психомоторному развитию на первом году жизни.
Давайте представим себе человека, который решил наращивать мускулатуру, подошел к исполнению решения активно и взял за основу программу тренировок какого-либо бодибилдера. Пришел в зал и рванул 100 кг…
Результат легко предположить, он будет печальным. Потому что нагрузку на мышцы нужно давать постепенно.
Если метафорически провести параллель и сравнить мозг с мышцей, можно догадаться, что будет наш человечек одновременно сядет, поползет и пойдет. Поэтому мы генетически «помним» точный сценарий двигательного развития, где все этапы следуют один за другим.
И, чем больше у ребенка свободы для движения, тем качественнее он пройдет каждый этап и тем больше у него возникнет возможностей для развития мозговых структур. Поэтому такой определяюще важной в дошкольном возрасте является двигательная активность, разнообразное взаимодействие ребенка со средой. И дети, чувствуя это, не хотят неподвижно сидеть на одном месте.
Чтобы мы могли выжить, природа создала нас чрезвычайно пластичными. Наш организм способен самоперестраиваться и самокомпенсироваться. Когда эта способность становится востребованной? Когда по каким-то причинам во время беременности или родов были какие-либо трудности: например, в виде токсикоза, гипоксии, асфиксии и т.д. Это влияет на исходное, так скажем, качество мозгового субстрата. Он уже предрасположен к некорректной работе, поскольку был подвержен негативным воздействиям. И «настройки» двигательного развития у него могут бы� �ь «сбиты», некоторые его этапы пропущены или задержаны. Тогда ребенок может, к примеру, не сидеть или не ползать, либо начать это делать поздно или мало. Это, очевидно, отразится на его поведении, поскольку работа мозга проявляется именно через поведение и речь.
И даже в таком случае, имея минимально ограниченную свободу движения, ребенок, может либо «разработать» поврежденные зоны, либо «встроить» в системы психических функций другие элементы. Конечно, трудности реализации функций будут, но они не станут определяющими для успешности когнитивной деятельности в целом.
Сегодня наши дети рождаются в условиях влияния двух факторов: 1) повышение риска подверженности вредностям; 2) обеднение двигательной среды ребенка, игнорирование важности движения для развития. В следствие чего, высокочастотными становятся нарушения в сценарии психомоторного развития и когнитивные трудности ( развития речи, мышления, памяти, внимания и др).
Автор: Савчук Олеся
Здесь можно оставить свои комментарии. Выпуск подготовленплагином wordpress для subscribe.ru
Таинство выбора профессии
«…Профессиональная ориентация является неотъемлемой частью процесса профессионального развития, растянутого на много лет. И выбор профессии здесь является событием (узловым моментом в человеческой биографии), на котором профессиональное самоопределение не заканчивается. С точки зрения автора теории профессионального развития Д.Сьюпера, профессиональное развитие, в сущности, состоит в развитии и реализации «Я»-концепции. Важным является понимание того, что профессиональное самоопределение подростка является неотъемлемой составляющей его социальной компетентности.
Опираясь на традиционный треугольник профессий Е.А. Климова, можно отметить значимость трех векторов осознанности: Что я хочу от профессии? Что я могу (какими обладаю способностями и личностными качествами и как это соотносится с требованиями выбираемой профессии)? Какие профессии нужны (каков запрос на рынке труда)? Эти три вектора тесно между собой взаимосвязаны. Два из них не являются локальными, актуальными только для ситуации выбора профессии. Напротив, возможность ответить на эти два первых вопроса зависит от степени сформирова нности и целостности «Я» — концепции личности, встроенности в нее многих внутренних процессов.
Часто трудно бывает ответить на простой вопрос «что я хочу?», проще сказать, чего я не хочу. И это касается ситуации сейчас, а, чтобы выбрать профессию, которая будет еще и интересным делом, нужно не только хорошо знать свои потребности, но и уметь «видеть» связь себя сегодняшнего и себя будущего, т.е. иметь целостное представление о своем жизненном пути. Неумение прислушиваться к своим потребностям и определять свои цели приводит к тому, что человек проживает жизнь, выбирая из предложенных ею вариантов, наименьшее, так сказать, зло. И при� �ыкает довольствоваться малым, теряя себя. Тогда вопрос «Что я могу?» доставляет немало трудностей, потому что Я сам, мои потребности не имеют значения, следовательно, нет причин для познания себя.
На чем же тогда может основываться выбор профессии? Он может состояться по разным причинам: рекомендация родителей, популярность профессии, возможность получения высоких доходов, «за компанию» и т.д. Но все они мало учитывают личность выбирающего субъекта, а, значит, в данном случае выбор похож на участие в лотерее по принципу повезет / не повезет. И здесь чрезвычайно высок риск «заключения» в профессию, с последующим многолетним «отбыванием» срока по месту работы.
В таком случае, информированность о мире профессий не гарантирует удачный выбор, а профессиональное развитие, в сущности, состоит в развитии и реализации «Я»-концепции. Это обусловлено, в том числе, и тем, что при низком уровне самосознания человек не в состоянии воспринимать предлагаемую ему информацию.
Индикатором сформированности профессиональной зрелости я считаю наличие у подростка качества автономности.
Понятие «автономность» было заимствовано у А.П. Чернявской. Она рассматривает его как «способность личности как морального субъекта к самоопределению на основе собственного законодательства».
Для возникновения автономности необходим определенный набор новообразований: ощущение своей независимости от родителей (в делах, мыслях, поступках);
- самодетерминация собственного поведения;
- ощущение своей независимости от окружающих (в делах, мыслях, поступках);
- умение определять свое поведение, исходя из собственной субъективности (потребностей, чувств, «Я»-концепции и др.).
Далеко не все подростки, приходящие на профориентацию, обладают автономностью. Справедливо можно отметить, что формирование автономности – задача тренингов личностного роста. Однако, не у всех подростков возникает осознание необходимости посещения таких тренингов. Возможно, это связано с защитной установкой: «у меня все в порядке». Тема же профориентации является вполне безопасной и даже необходимой. Она всем полезна и не свидетельствует о наличии каких-либо внутренних проблем. Тем не менее, неавтономный подросток не способен усво ить все опыты профориентационного консультирования и с большой степенью вероятности будет ждать от специалиста готового решения, которое, впрочем, вряд ли сделает его успешным в выбранной профессии. Поэтому для того, чтобы повысить эффективность нашей программы, нам видится необходимым введение блока занятий, создающих условия для формирования новообразований автономности.
Личностно зрелый подросток уже способен продуктивно анализировать разнообразную информацию о мире профессий…».
Автор: Савчук Олеся.
Здесь можно оставить свои комментарии. Выпуск подготовленплагином wordpress для subscribe.ru
вторник, 25 сентября 2012 г.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)